- Я – ангел? – она засмеялась льдистым голосом словно бы издалека, - нет, я никогда не была ангелом.

С каждым днем ее глаза пустели. В них можно было видеть то спокойную прохладу, то лед белого дня.

Она смотрела в зеркало и равнодушно провожала взглядом каждое льдистое перышко, срывающееся с крыла. Льдинки… бывшие перья… А потом застывала глазами, смотрела сквозь… вглубь… Губы кривились в печальном смехе, а потом она умирала опять.

Глаза пустели, и все меньше согревались, что бы ни происходило. Даже когда приходил он. И он волновался, боялся, спрашивал:

-         Что с тобой, ангел?

-         Ангел? Нет, ты забыл – нет.

Все меньше было светлых тонов и красок. Мгла, мрак, чернота наступали и поглощали все.

Может, поэтому были так далеко льдинки… перья. И ледяной звон умерших слез и боли в глазах. Она бросила себя. Жалобный хруст жизни внутри…

Он видел ее на обрыве. Ветер вил темную  одежду, ледяное лицо в небе… Он не был ей никем.

Тонкие пальцы в воде. Нерезкое движение реки и темная вода под белым мертвым небом…

-         Я – ангел?..

Она кружилась без музыки… и звезд высоко внизу было так много…

-         Ангел?

Последняя льдинка оторвалась… падала в темной тишине… Она  беззвучно изогнулась, а когда льдинка упала и треснула в самой середине… опустилась рядом и умерла последний раз.